В опубликованном под годовщину российского вторжения в Украину китайском плане мирного урегулирования меньше всего оказалось, собственно, России и Украины. Конечно, оба географических понятия в изобилии встречаются в тексте, но Пекин использует документ для разговора с двумя другими аудиториями. Первая — это главный оппонент Китая США, а вторая — международное сообщество, пребывающее в растерянности от происходящего. План нужен Пекину для того, чтобы вернуться на мировую арену после трех лет пандемии и показать, что Китай остается державой «старого» миропорядка, который пытается разрушить Москва.
О них и о себе
Пытаться разговаривать с Россией и ее руководством с помощью подобных документов совершенно бесполезно. С точки зрения Кремля, открыто опубликованный материал не имеет стратегической ценности, информация в публичном доступе нужна только для маскировки реальных намерений. Взять, например, Концепцию внешней политики России, где нет и намека на реальные цели российского курса, а вместо этого главной задачей обозначено «создание стабильной и устойчивой системы международных отношений на основе общепризнанных норм международного права». Обо всем действительно важном руководство России договорится с китайскими коллегами кулуарно, не оповещая ни мир, ни собственный народ.
С точки зрения Украины, Китай не годится на роль миротворца, потому что скомпрометировал себя тем, что не осудил открыто агрессию Москвы и, по общему мнению, тайно поддерживает ее в войне. Впрочем, Киев никогда слишком резко не осуждал Пекин, опасаясь, что ухудшение отношений увеличит китайскую помощь Москве. Президент Украины Владимир Зеленский, комментируя план на последней пресс-конференции, заметил, что «это уже что-то». «Какие-то пункты есть, которые мне понятны, есть мнения, с которыми я не согласен и весь мир не соглашается», — добавил он.
В любом случае подчеркнуто бессмысленная дипломатичность основных предложений Пекина, выступающего за «прекращение огня», «уважение суверенитета» и «решение гуманитарного кризиса», подсказывает, что адресатами послания являются не россияне и украинцы, а «значимые другие» для Китая в США и странах Азии.
Первый пункт плана — призыв к уважению суверенитета и территориальной целостности — был многими истолкован как прямая критика Москвы, но он в той же степени критикует и США. Вашингтон накануне объявил о 4–6-кратном увеличении своего военного присутствия на Тайване, территории, которую Китай считает своей неотъемлемой частью и которую никогда (и здесь важное отличие от российско-украинского сюжета) не признавал отдельной страной. Туда же можно отнести прошлогодний визит на остров спикера палаты представителей США Нэнси Пелоси, в ходе которого уважения к суверенитету Китая было немного, хотя США официально признают суверенитет Пекина над Тайванем.
Второй пункт — призыв отбросить «менталитет холодной войны» и «не расширять свою безопасность за счет окружающих» — тоже говорит скорее о проблемах самого Китая, чем о российских. В последние годы рост военного присутствия НАТО у российских границ был связан, прежде всего, с агрессивными действиями самой Москвы. А вот в случае Китая ситуация другая: несмотря на то, что Пекин избегает вооруженных конфликтов с соседями, США открыто взяли курс на ремилитаризацию региона. Вашингтон строит новые военные базы на Филиппинах, затаскивает Индию в антикитайские региональные инициативы и угрожает КНР санкциями за расширение сотрудничества с Россией.
Часть инициатив в китайском плане носят откровенно своекорыстный экономический характер. Например, призывы придерживаться положений «зерновой сделки» (Китай — крупный импортер продовольствия), «стабилизировать промышленные и торговые цепочки» (товары с AliExpress трудно доставлять в окопы) и «способствовать постконфликтному восстановлению регионов».
Последнее выглядит как заявка на участие в послевоенной отстройке разрушенных городов востока Украины. Стройкомплекс КНР — самый мощный в мире, он уже вовлечен в 30% новых строительных проектов в Африке, помогает восстанавливать пострадавший от наводнения Пакистан, разрушенный многолетней войной Ирак и многие другие части света. Кто бы ни вышел победителем из этой схватки, ему нужно будет очень много очень дешевого жилья.
Инициативы по гуманному обращению с военнопленными, защите мирного населения, недопущению голода и эпидемий выглядят просто как абзацы, списанные из учебника по международному гуманитарному праву. В документе нет никаких конкретных механизмов, которые позволили бы воплотить в жизнь хотя бы один из многочисленных «призывов». По сути, Пекин просто призывает вернуть все назад — к тому, какой ситуация была до начала вторжения.
Мы другие
Руководство КНР сделало ставку на образ страны как гаранта и хранителя стабильности, отстаивающего ценности «золотого века», 2000-х годов, когда, несмотря на эксцессы вроде войны в Ираке и мирового финансового кризиса, казалось, что мир нашел точку равновесия. Богатые страны доминируют, но щедро делятся с бедными инвестициями, включают их в свои производственные цепочки и снисходительно закрывают глаза на воровство технологий. Лейтмотивы такой эпохи — это мир, стабильность и развитие. В рамках «сообщества общей судьбы» под руководством Пекина конфликты будут решаться только миром, а взаимная ненависть не будет мешать торговле.
Фактически опубликованный план — первая крупная международная инициатива Пекина после XX Съезда Партии, прошедшего в октябре 2022 года. На этом съезде председатель КНР Си Цзиньпин окончательно завершил «эпоху 1976 года», переназначив себя на третий срок и нарушив немало неписаных правил, позволявших стране сохранять меритократию в условиях однопартийной диктатуры. Это породило в остальном мире естественные опасения того, что лидер КНР идет дорогой Владимира Путина не только в плане длительности правления, но и в плане погружения политического класса страны во все более мрачное видение мира, чреватое разрушительными решениями.
Особенно это актуально в свете того, что лидер КНР во время пандемии был изолирован не меньше, а то и больше, чем президент России. Если за три года, с начала 2020-го по конец 2022-го, Путин совершил 16 визитов в зарубежные страны, то Си Цзиньпин — всего шесть, причем первый после января 2020 года визит состоялся в сентябре 2022-го в Казахстан.
Другими словами, лидер второй экономики мира не покидал страну более двух с половиной лет. На Западе уже укрепилось мнение, что изоляция Путина во время пандемии внесла существенный вклад в то, что он решил начать войну. На таком фоне публикация благодушного китайского документа, который не мог не завизировать лично Си, выглядит разумной мерой, призванной успокоить партнеров.
Мирная, пускай и оторванная от жизни инициатива нужна Китаю для того, чтобы вернуться в большую международную политику после трех лет борьбы с пандемией. В своем плане Пекин подает себя как альтернативный Европе и США полюс, не втянутый ни в какие конфликты и выступающий с твердых консервативных позиций. Изложенные в документе 12 пунктов никак не способны изменить ход российско-украинского противостояния, но зато напоминают остальным странам о том, что выбирать между Западом и Россией в этом споре совсем не обязательно.
